Amurado
В конце 1924 года Хулио Де Каро ежедневно выступал в клубе «Vogue’s» в Palais de Glace. В его секстет входили Франсиско Каро, пианино; Манлио Франсиа, скрипка; Педро Маффиа и Луис Петручелли, бандонеон и Томпсон на контрабасе. Так случилось, что Петручелли покинул секстет и Де Каро должен был найти замену. Кто-то ему порекомендовал молодого парня, который уже делал свои первые шаги в оркестре пианиста Роберто Гоженече. Он прослушал его и спросил:-Как тебя зовут, парень?
-Меня зовут Педро Бланко и для меня большая честь играть в оркестре Де Каро. Я сводный брат Лауренсов, которых вы знаете по Монтевидео. Но выступление вместо Петручелли и игра рядом с Маффиа меня пугает.
-Оставь свои страхи, дружок. Ты позанимаешься со со мной несколько дней. Жду тебя завтра у себя с твоим бандонеоном. Для поддержания традиций фамилии и в честь профессионального крещения тебя будут звать Педро Лауренс.
На момент дебюта, Педро Маффиа даже не соизволил поприветствовать нового оркестранта, только Негро Томпсон посмотрел на него сверху вниз. Но после первых же аккордов Лауренса, Маффиа одобрительно взглянул на него. А когда тот словно тень следовал за ним вторым голосом, то Маффиа чуть не бросился обнимать его. Так взошла звезда двух Педро Они оба нашли звучание, которое помогло революционизировать гармонию в танго. Из красноречивого диалога басов и высоких частот их бандонеонов родилось это драгоценное танго: Amurado
Звучание двух бандонеонов вдохновило скрипача Хосе Де Грандиса, который помимо игры на скрипке умел рифмовать слова, добавить стихи, которые дополнили это великолепное танго “Amurado”.
Amurado
Танго 1927
Музыка: Педро Маффиа/ Педро Лауренс
Слова: Хосе Де Грандис
Campaneo a mi catrera y la encuentro desolada.
Sólo tengo de recuerdo el cuadrito que está ahí,
pilchas viejas, una flores y mi alma atormentada...
Eso es todo lo que queda desde que se fue de aquí.
Una tarde más tristona que la pena que me aqueja
arregló su bagayito y amurado me dejó.
No le dije una palabra, ni un reproche, ni una queja...
La miré que se alejaba y pensé:
¡Todo acabó!
¡Si me viera! ¡Estoy tan viejo!
¡Tengo blanca la cabeza!
¿Será acaso la tristeza
de mi negra soledad?
Debe ser, porque me cruzan
tan fuleros berretines
que voy por los cafetines
a buscar felicidad.
Bulincito que conoces mis amargas desventuras,
no te extrañe que hable solo. ¡Que es tan grande mi dolor!
Si me faltan sus caricias, sus consuelos, sus ternuras,
¿qué me quedará a mis años, si mi vida está en su amor?
¡Cuántas noches voy vagando angustiado, silencioso
recordando mi pasado, con mi amiga la ilusión!...
Voy en curda... No lo niego que será muy vergonzoso,
¡pero llevo más en curda a mi pobre corazón!
В конце 1924 года Хулио Де Каро ежедневно выступал в клубе «Vogue’s» в Palais de Glace. В его секстет входили Франсиско Каро, пианино; Манлио Франсиа, скрипка; Педро Маффиа и Луис Петручелли, бандонеон и Томпсон на контрабасе. Так случилось, что Петручелли покинул секстет и Де Каро должен был найти замену. Кто-то ему порекомендовал молодого парня, который уже делал свои первые шаги в оркестре пианиста Роберто Гоженече. Он прослушал его и спросил:-Как тебя зовут, парень?
-Меня зовут Педро Бланко и для меня большая честь играть в оркестре Де Каро. Я сводный брат Лауренсов, которых вы знаете по Монтевидео. Но выступление вместо Петручелли и игра рядом с Маффиа меня пугает.
-Оставь свои страхи, дружок. Ты позанимаешься со со мной несколько дней. Жду тебя завтра у себя с твоим бандонеоном. Для поддержания традиций фамилии и в честь профессионального крещения тебя будут звать Педро Лауренс.
На момент дебюта, Педро Маффиа даже не соизволил поприветствовать нового оркестранта, только Негро Томпсон посмотрел на него сверху вниз. Но после первых же аккордов Лауренса, Маффиа одобрительно взглянул на него. А когда тот словно тень следовал за ним вторым голосом, то Маффиа чуть не бросился обнимать его. Так взошла звезда двух Педро Они оба нашли звучание, которое помогло революционизировать гармонию в танго. Из красноречивого диалога басов и высоких частот их бандонеонов родилось это драгоценное танго: Amurado
Звучание двух бандонеонов вдохновило скрипача Хосе Де Грандиса, который помимо игры на скрипке умел рифмовать слова, добавить стихи, которые дополнили это великолепное танго “Amurado”.
Amurado
Танго 1927
Музыка: Педро Маффиа/ Педро Лауренс
Слова: Хосе Де Грандис
Campaneo a mi catrera y la encuentro desolada.
Sólo tengo de recuerdo el cuadrito que está ahí,
pilchas viejas, una flores y mi alma atormentada...
Eso es todo lo que queda desde que se fue de aquí.
Una tarde más tristona que la pena que me aqueja
arregló su bagayito y amurado me dejó.
No le dije una palabra, ni un reproche, ni una queja...
La miré que se alejaba y pensé:
¡Todo acabó!
¡Si me viera! ¡Estoy tan viejo!
¡Tengo blanca la cabeza!
¿Será acaso la tristeza
de mi negra soledad?
Debe ser, porque me cruzan
tan fuleros berretines
que voy por los cafetines
a buscar felicidad.
Bulincito que conoces mis amargas desventuras,
no te extrañe que hable solo. ¡Que es tan grande mi dolor!
Si me faltan sus caricias, sus consuelos, sus ternuras,
¿qué me quedará a mis años, si mi vida está en su amor?
¡Cuántas noches voy vagando angustiado, silencioso
recordando mi pasado, con mi amiga la ilusión!...
Voy en curda... No lo niego que será muy vergonzoso,
¡pero llevo más en curda a mi pobre corazón!
Комментариев нет:
Отправить комментарий